Моя любимая педаль - тормоз (с)
Побочный эффект
Автор: Серая тварь
Фандом: Торчвуд
Пейринг: Рис Уильямс/Джек Харкнесс
Рейтинг: R-NC-17
Саммари: как заставить человека принять препарат забвения.
Дисклеймер: все права принадлежат их законным обладателям
читать дальшеА ведь тогда Джек предлагал все сделать по-хорошему. Одна крошечная таблеточка в пиво (и нет, совсем не димедрол), и Рис забудет о всех событиях, имевших непосредственное отношение к делам института Торчвуд. Так ведь нет, упрямая Гвен отказывалась, крича, что это будет обман и нарушение ее обещаний не врать Рису. Будто она не читала килограммовую стопку инструкций и не давала подписку о неразглашении. Если бы Торчвуд не владел технологиями стирания памяти, то весьма приличное количество народа было бы потихоньку ликвидировано. В конце концов приказа обнародовать информацию об инопланетянах не поступало. Так что на реткон молиться следовало, а не швырять таблетки на стол.
Вообще реткон сотрудники использовали в том числе и в совершенно неслужебных целях. И Джек никогда этому не препятствовал. За годы работы он видел уже многое, безысходно понимая, что эта работа тянет из человека жизнь, и что его ребятам нужно успеть получить несколько кусочков короткого стерильного счастья. Но сейчас речь шла о раскрытии служебных секретов постороннему человеку, а служебные секреты Торчвуда были секретами государственного уровня. Поэтому следовало что-то сделать.
Например, отправить Гвен в командировку на пару дней и завалиться к ней домой. Вызвать Риса на разговор, и между делом бросить таблеточку в то же пиво. Или кофе. Все равно куда. Главное - результат.
Через два часа Джек уже не был уверен в результате. Точнее, он сидел на диване, перед ним стояла его бутылка пива, а рядом с ней стояла совершенно полная бутылка Риса. К которой тот даже не притронулся!
И эти два часа Джек терпеливо выслушивал возмущение Риса по поводу работы Гвен в целом и его, Джека Харкнесса, лично.
Уильямс явно оторвался. И Джеку все это надоело, а Рис еще не сделал ни глотка из своей бутылки, в которой его поджидал растворенный препарат забвения.
И было похоже, что бутылка так и останется нетронутой. Поэтому Джек вздохнул, подождал, когда возмущенный и доведший сам себя почти до истерики в мужском ее варианте Рис хлопнется на диван рядом с ним, мысленно ухмыльнулся, развернулся и от души влепил Рису поцелуй в губы. И придержал одной рукой за голову, чтобы не дернулся, а другой перехватил кулак. И продержался пять секунд, необходимые для того, чтобы блеск с губ, почти невидимый, зато с ретконом, начал свое действие.
Отлипнув от Риса с чувством выполненного долга, Джек блокировал еще пару ударов, а потом Рис от него просто отскочил.
- Ты совсем спятил, придурок?! Давно по морде не получал?
Вообще-то Джек мог бы ответить, что недавно. Только фишка была в том, что с тем человеком они через минуту после драки были уже в позе любящихся собачек, поэтому Джек несколько сомневался, что Рис аналогию оценит.
Выслушав еще несколько лестных мнений о себе, своих наклонностях, своей морде, своем поведении и дурном влиянии на Гвен, Джек вынужден был отметить, что больше попыток подправить ему эту самую морду Рис не делал. Только губы вытирал. В принципе, утираться было поздно, реткон уже проник в кровеносную систему, и оставалось немного подождать, чтобы Риса сморил сладкий сон. А проснувшись, он уже ничего не вспомнит. Они никогда ничего не помнят.
Тут что-то привлекло его внимание. Оказалось, Рис перестал мотаться по комнате, перебирая все известные ему оскорбления, включающие в себя в том числе простую констатацию фактов, и теперь стоял и внимательно смотрел на Джека. А поскольку Джек сидел, то его взгляд был как раз на уровне ширинки штанов Риса. И Джек как-то отстраненно отметил, что у Риса стояк.
Через секунду до него дошло. У Риса стояк. И не на Гвен. А на ее начальника. Черт, он что, для себя интересовался, не голубой ли Джек?
Или он по-прежнему подозревает, что Гвен с ним спит? Интересные у тебя выверты либидо, Рис, раз ты захотел отыметь начальника и предполагаемого любовника твоей любимой женщины? Ну давай попробуем.
Джек раскинулся на диване, раздвинул пошире ноги, протянул руку и взял из стоящей на том же столике, что и бутылки пива, большое красное яблоко. Подбросил его в воздух, поймал и призывно улыбнулся. И так даже лучше. Надежнее.
Такие, как Рис Уильямс, секс с мужчиной захотят забыть еще быстрее, чем встречу с инопланетянами.
Так что Джек улыбался, вертел в руке яблоко и смотрел четко на ширинку Риса. Давая тому возможность подойти ближе и не смотреть в глаза. Ну не сможет мужчина, готовый изменить своей любимой женщине с другим мужчиной, посмотреть этому мужчине в глаза.
И когда Рис наконец сдвинулся с места, подойдя к Джеку вплотную, тот запрокинул голову и закрыл глаза. Диван заскрипел, и Джека слегка наклонило влево. В сторону неловко севшего Риса. А потом чужая грубоватая ладонь, большая и немного пухлая, легла ему на лицо. На правую щеку, слегка нажимая, поворачивая лицом влево.
Да пожалуйста. Джек послушно повернул голову, не открывая глаз, и слегка приоткрыл рот. Давай, Рис, ты уже решился. Сейчас мы трахнемся – и тебе очень повезло с партнером, учти, даже немного жалко, что ты это забудешь, - ты заснешь, а когда проснешься, все уже снова будет как всегда.
Скучным и пресным.
Как вся твоя жизнь.
Секунды тянулись. Рука Риса все так же лежала на щеке Джека, Джек все так же держал губы приоткрытыми и начинал уже думать, поцелуют его сегодня или Рис там заснул уже. Хотя он, Джек, еще не встречал ни одного мужика, способного заснуть с таким стояком.
Мысленно вздохнув, Джек открыл глаза. И буквально наткнулся на взгляд Риса. Взгляд человека, стоящего на краю пропасти.
Какая чушь, мысленно фыркнул Джек, уже сам начавший заводиться. Ну нельзя же придавать столько значения обычному траху. Ладно, я сделаю первый шаг.
Он придвинулся ближе и поцеловал Риса сам. Неторопливо, проводя языком по чужим губам. Вот так, приоткрой рот, я эксперт по поцелуям и минетам, тебе понравится, гарантия от человека, которого сейчас зовут Джеком Харкнессом.
А потом его дернули за шиворот рубашки, свалили на диван, и сверху навалился Рис, неуклюже пытаясь засунуть свой язык ему в глотку. Черт, Рис, ты что, с Гвен не научился целоваться? Или ты так ее и целуешь? Тебе требуется больше практики. С другими.
Рис наконец отлип от губ Джека и начал целовать тому шею. Так же неловко и так же жадно. И Джек чувствовал, что еще немного, и они просто свалятся с дивана.
- Рис, подожди секунду, ты что, прямо здесь хочешь? У тебя что, кровати нет?
Раз уж трахаться с любимым человеком слегка влюбленной в тебя сотрудницы, то стоит это сделать в их постели.
Рис сначала никак не отреагировал, занятый попытками расстегнуть на Джеке рубашку. Джек провел ладонью тому по спине, потом скользнул по плечу, погладил по груди и резко оттолкнул от себя.
- Кровать, Рис. Кровать. Пошли.
Рис уже тяжело дышал, взгляд несколько расфокусировался, и Джек мельком подумал, это от возбуждения или же начинает действовать реткон. Впрочем, полтора десятка лишних килограммов жира никому не прибавляют физической выносливости.
- Рис. Кровать.
Рис наконец осознал, что от него требуется и поднялся на ноги. Джек облегченно вздохнул, поскольку у него от неловкой позы, в которую согнул его Рис, начала затекать левая нога, и протянул руку.
Отведи меня.
С языка так и просился сорваться комментарий, что его, Джека, любовники носили его на руках в прямом смысле слова, но это могло сбить стояк напрочь, а Джек все еще не забыл впечатляющий по силе отвращения «эксперимент», когда подобный «комплимент» выразился в потере его тогдашним партнером эрекции. Джеку тогда едва не свернули нахрен челюсть, заставив облизывать вялый старческий член до тех пор, пока семидесятилетний ублюдок не возбудился снова, а потом два бодигарда держали его на кровати, пока старый сморчок, державший в своих покрытых пигментными пятнами скрюченных руках половину судостроительных верфей Рорферона, имел его в задницу и обслюнявливал лицо и волосы. Впрочем, это были цветочки по сравнению с тем, что потом сделали с ним эти бодигарды на глазах завернувшегося в халат сморчка.
И совсем цветочками это было по сравнению с размахом произошедших потом на этих верфях внешних диверсий.
Но все это было в другом пространстве и другом времени. А сейчас была небольшая квартира, спальня и чужая кровать.
На которую Рис толкнул его уже вполне уверенно. Склонился, стянул подтяжки и начал расстегивать рубашку, одновременно выдирая из брюк футболку. Откуда только что взялось, мысленно усмехнулся Джек, но когда его собирались трахнуть, не прибегая к насилию, а вполне возможно, даже бережно и нежно, он сопротивляться не собирался.
Через пять минут он уже совершенно не был уверен в бережности и нежности. Что там говорят о больших мягких мужчинах? Ласковый мишка? Ага, сейчас.
Рис его раздел достаточно быстро, учитывая все слои одежды, в которые Джек имел привычку заворачиваться. Джек потянулся оказать такую же услуг Рису, но его руки оттолкнули, будто стряхнули что-то неприятное. И во всех движениях Риса сейчас чувствовалась какая-то взвинченная торопливость. И он смотрел куда угодно, только не в глаза Джеку.
И стоял у него по-прежнему.
Рис разделся сам, быстро и почти не трясущимися руками. Толкнул улегшегося на спину Джека в плечо, перекатывая на живот, потом вздернул за бедра, ставя в позу локти-колени.
Джеку захотелось ему врезать. Но любопытство, то извращенное любопытство, что заводило его в такие дебри, из которых не выбирался никто, кроме самого Джека, победило. А в данный момент, помимо самого секса, ему было интересно, подумает ли Рис о том, что в этом веке именовалось безопасным сексом. Поэтому он покорно оперся на локти, слегка выгнул спину и подождал.
И дождался тычущихся в задний проход обслюнявленных пальцев. Ну хоть что-то об анальном сексе Рис знает, мелькнула саркастическая мысль. А потом мысль исчезла, потому что Рис просто вставил ему, сначала головку, потом целиком.
И ни слова ни про смазку, ни про подготовку.
И Рис, тебе никто не говорил, что когда изменяешь любимой женщине с ее начальником, стоит пользоваться презервативом?
Разворошенная двуспальная кровать скрипела не хуже дивана, Рис засаживал ему с силой, и молчал, только дышал тяжело. Иногда он задевал Джеку простату, и Джек вздрагивал от удовольствия и мурлыкал в подушку.
Рис вбивался в него все сильнее и сильнее, и начал стонать и бормотать что-то неразборчивое. Еще несколько быстрых движений, и он кончил, навалившись Джеку на спину. Джек неловко повернулся, попытавшись просунуть под себя руку, и тут раздался какой-то странный задушенный полустон-полувсхлип.
Джек поднял горящее лицо от подушки.
И увидел стоявшую в дверном проеме Гвен. С белым от шока лицом и закушенными костяшками пальцев. Правой руки, механически отметил Джек. А потом над ним Рис прошептал хрипло:
- Гвен?
В ответ тишина. Которую через несколько секунд нарушил тонкий пронзительный вой.
Гвен стояла на полусогнутых ногах, опираясь спиной на дверной косяк, лицо ее было запрокинуто, она не отрывала от них взгляда и выла, периодически захлебываясь, когда ей не хватало воздуха. Из ее глаз текли слезы, моментально размазав тушь, и она пыталась что-то сказать и не могла, срываясь на скулеж. Локти она прижала к бокам и мелко переступала с ноги на ногу. И тряслась.
Рис явно попытался наконец встать с кровати, но тут наконец-то подействовал реткон, и Рис кулем свалился рядом с Джеком, у которого исчезли все намеки на возбуждение.
Ситуацию требовалось срочно разрешить. А на столике у дивана еще стояла бутылка пива с такой дозой реткона, которой хватит, чтобы стереть воспоминания Гвен об этих минутах навсегда.
Вместе с воспоминаниями о еще нескольких днях, но сейчас это не имело значения.
Джек поднялся и шагнул к Гвен. Так отшатнулась, но хотя бы скулить перестала. И молча смотрела на него таким взглядом, что от жалости разорвалось бы чужое сердце. Будто мир рухнул.
Джек, на глазах которого рухнуло уже множество миров, просто взял ее за плечо и потащил в гостиную. Гвен не сопротивлялась, все еще не отойдя от шока. Джек дотащил ее до дивана, резким толчком усадил, схватил бутылку, из которой так и не отпил Рис, протянул Гвен и сказал:
- Пей.
И тут Гвен будто очнулась. Джек едва успел отдернуть бутылку, которую Гвен едва у него не выбила. И едва успел ее поставить на столик, перед тем как блокировать удар по лицу. Кулаком.
Но что такое женщина против мужчины? И Джек перехватил обе ее руки, завел ей за голову и прижал к дивану. Правой ногой закинул Гвен на диван полностью, схватил бутылку и попытался влить пиво ей в рот.
Гвен сжимала зубы, отплевывалась и пыталась что-то прокричать. Джек не слушал. Реткон следовало вбить ей в глотку любым способом. Поэтому он коленом ударил ее в живот. Несильно, но хватило, чтобы она открыла рот. И он всунул горлышко бутылки ей за зубы. Наклонил, и жидкость полилась ей в горло.
Она кашляла, но глотала. Рефлекс, с которым Джек хорошо был знаком сам.
И через пар минут хрипа, метаний и попыток вырваться Гвен затихла. Заснула. Джек аккуратно поставил бутылку рядом с диваном и тяжело сел рядом.
Отдышаться хотя бы несколько минут.
Потом он встал, оделся, перенес Гвен на постель к Рису, раздел ее и уложил их под одно одеяло.
Когда оба проснутся, они ничего не будут помнить. Все как обычно. Они уже много лет просыпаются в одной постели.
Уходя, Джек прихватил с собой обе бутылки из-под пива и выбросил их в мусор.
И сделал заметку на будущее – глафен – пленка, что защищает губы от проникновения любой действующей субстанции блеска, - в сочетании с ретконом дает побочный эффект сексуального возбуждения объекта.
Могут возникнуть ситуации, когда такой побочный эффект придется очень кстати.
На душе все равно было не очень хорошо.
Хотя сделать это все равно надо было. И кто мог знать про подобный эффект?! В общем, в будущем надо быть осторожнее с комбинациями препаратов. А сегодняшние события запихать в глубокие слои памяти. Там уже столько всего скопилось, и еще одно нехорошее воспоминание ничего не изменит.
Конец
Автор: Серая тварь
Фандом: Торчвуд
Пейринг: Рис Уильямс/Джек Харкнесс
Рейтинг: R-NC-17
Саммари: как заставить человека принять препарат забвения.
Дисклеймер: все права принадлежат их законным обладателям
читать дальшеА ведь тогда Джек предлагал все сделать по-хорошему. Одна крошечная таблеточка в пиво (и нет, совсем не димедрол), и Рис забудет о всех событиях, имевших непосредственное отношение к делам института Торчвуд. Так ведь нет, упрямая Гвен отказывалась, крича, что это будет обман и нарушение ее обещаний не врать Рису. Будто она не читала килограммовую стопку инструкций и не давала подписку о неразглашении. Если бы Торчвуд не владел технологиями стирания памяти, то весьма приличное количество народа было бы потихоньку ликвидировано. В конце концов приказа обнародовать информацию об инопланетянах не поступало. Так что на реткон молиться следовало, а не швырять таблетки на стол.
Вообще реткон сотрудники использовали в том числе и в совершенно неслужебных целях. И Джек никогда этому не препятствовал. За годы работы он видел уже многое, безысходно понимая, что эта работа тянет из человека жизнь, и что его ребятам нужно успеть получить несколько кусочков короткого стерильного счастья. Но сейчас речь шла о раскрытии служебных секретов постороннему человеку, а служебные секреты Торчвуда были секретами государственного уровня. Поэтому следовало что-то сделать.
Например, отправить Гвен в командировку на пару дней и завалиться к ней домой. Вызвать Риса на разговор, и между делом бросить таблеточку в то же пиво. Или кофе. Все равно куда. Главное - результат.
Через два часа Джек уже не был уверен в результате. Точнее, он сидел на диване, перед ним стояла его бутылка пива, а рядом с ней стояла совершенно полная бутылка Риса. К которой тот даже не притронулся!
И эти два часа Джек терпеливо выслушивал возмущение Риса по поводу работы Гвен в целом и его, Джека Харкнесса, лично.
Уильямс явно оторвался. И Джеку все это надоело, а Рис еще не сделал ни глотка из своей бутылки, в которой его поджидал растворенный препарат забвения.
И было похоже, что бутылка так и останется нетронутой. Поэтому Джек вздохнул, подождал, когда возмущенный и доведший сам себя почти до истерики в мужском ее варианте Рис хлопнется на диван рядом с ним, мысленно ухмыльнулся, развернулся и от души влепил Рису поцелуй в губы. И придержал одной рукой за голову, чтобы не дернулся, а другой перехватил кулак. И продержался пять секунд, необходимые для того, чтобы блеск с губ, почти невидимый, зато с ретконом, начал свое действие.
Отлипнув от Риса с чувством выполненного долга, Джек блокировал еще пару ударов, а потом Рис от него просто отскочил.
- Ты совсем спятил, придурок?! Давно по морде не получал?
Вообще-то Джек мог бы ответить, что недавно. Только фишка была в том, что с тем человеком они через минуту после драки были уже в позе любящихся собачек, поэтому Джек несколько сомневался, что Рис аналогию оценит.
Выслушав еще несколько лестных мнений о себе, своих наклонностях, своей морде, своем поведении и дурном влиянии на Гвен, Джек вынужден был отметить, что больше попыток подправить ему эту самую морду Рис не делал. Только губы вытирал. В принципе, утираться было поздно, реткон уже проник в кровеносную систему, и оставалось немного подождать, чтобы Риса сморил сладкий сон. А проснувшись, он уже ничего не вспомнит. Они никогда ничего не помнят.
Тут что-то привлекло его внимание. Оказалось, Рис перестал мотаться по комнате, перебирая все известные ему оскорбления, включающие в себя в том числе простую констатацию фактов, и теперь стоял и внимательно смотрел на Джека. А поскольку Джек сидел, то его взгляд был как раз на уровне ширинки штанов Риса. И Джек как-то отстраненно отметил, что у Риса стояк.
Через секунду до него дошло. У Риса стояк. И не на Гвен. А на ее начальника. Черт, он что, для себя интересовался, не голубой ли Джек?
Или он по-прежнему подозревает, что Гвен с ним спит? Интересные у тебя выверты либидо, Рис, раз ты захотел отыметь начальника и предполагаемого любовника твоей любимой женщины? Ну давай попробуем.
Джек раскинулся на диване, раздвинул пошире ноги, протянул руку и взял из стоящей на том же столике, что и бутылки пива, большое красное яблоко. Подбросил его в воздух, поймал и призывно улыбнулся. И так даже лучше. Надежнее.
Такие, как Рис Уильямс, секс с мужчиной захотят забыть еще быстрее, чем встречу с инопланетянами.
Так что Джек улыбался, вертел в руке яблоко и смотрел четко на ширинку Риса. Давая тому возможность подойти ближе и не смотреть в глаза. Ну не сможет мужчина, готовый изменить своей любимой женщине с другим мужчиной, посмотреть этому мужчине в глаза.
И когда Рис наконец сдвинулся с места, подойдя к Джеку вплотную, тот запрокинул голову и закрыл глаза. Диван заскрипел, и Джека слегка наклонило влево. В сторону неловко севшего Риса. А потом чужая грубоватая ладонь, большая и немного пухлая, легла ему на лицо. На правую щеку, слегка нажимая, поворачивая лицом влево.
Да пожалуйста. Джек послушно повернул голову, не открывая глаз, и слегка приоткрыл рот. Давай, Рис, ты уже решился. Сейчас мы трахнемся – и тебе очень повезло с партнером, учти, даже немного жалко, что ты это забудешь, - ты заснешь, а когда проснешься, все уже снова будет как всегда.
Скучным и пресным.
Как вся твоя жизнь.
Секунды тянулись. Рука Риса все так же лежала на щеке Джека, Джек все так же держал губы приоткрытыми и начинал уже думать, поцелуют его сегодня или Рис там заснул уже. Хотя он, Джек, еще не встречал ни одного мужика, способного заснуть с таким стояком.
Мысленно вздохнув, Джек открыл глаза. И буквально наткнулся на взгляд Риса. Взгляд человека, стоящего на краю пропасти.
Какая чушь, мысленно фыркнул Джек, уже сам начавший заводиться. Ну нельзя же придавать столько значения обычному траху. Ладно, я сделаю первый шаг.
Он придвинулся ближе и поцеловал Риса сам. Неторопливо, проводя языком по чужим губам. Вот так, приоткрой рот, я эксперт по поцелуям и минетам, тебе понравится, гарантия от человека, которого сейчас зовут Джеком Харкнессом.
А потом его дернули за шиворот рубашки, свалили на диван, и сверху навалился Рис, неуклюже пытаясь засунуть свой язык ему в глотку. Черт, Рис, ты что, с Гвен не научился целоваться? Или ты так ее и целуешь? Тебе требуется больше практики. С другими.
Рис наконец отлип от губ Джека и начал целовать тому шею. Так же неловко и так же жадно. И Джек чувствовал, что еще немного, и они просто свалятся с дивана.
- Рис, подожди секунду, ты что, прямо здесь хочешь? У тебя что, кровати нет?
Раз уж трахаться с любимым человеком слегка влюбленной в тебя сотрудницы, то стоит это сделать в их постели.
Рис сначала никак не отреагировал, занятый попытками расстегнуть на Джеке рубашку. Джек провел ладонью тому по спине, потом скользнул по плечу, погладил по груди и резко оттолкнул от себя.
- Кровать, Рис. Кровать. Пошли.
Рис уже тяжело дышал, взгляд несколько расфокусировался, и Джек мельком подумал, это от возбуждения или же начинает действовать реткон. Впрочем, полтора десятка лишних килограммов жира никому не прибавляют физической выносливости.
- Рис. Кровать.
Рис наконец осознал, что от него требуется и поднялся на ноги. Джек облегченно вздохнул, поскольку у него от неловкой позы, в которую согнул его Рис, начала затекать левая нога, и протянул руку.
Отведи меня.
С языка так и просился сорваться комментарий, что его, Джека, любовники носили его на руках в прямом смысле слова, но это могло сбить стояк напрочь, а Джек все еще не забыл впечатляющий по силе отвращения «эксперимент», когда подобный «комплимент» выразился в потере его тогдашним партнером эрекции. Джеку тогда едва не свернули нахрен челюсть, заставив облизывать вялый старческий член до тех пор, пока семидесятилетний ублюдок не возбудился снова, а потом два бодигарда держали его на кровати, пока старый сморчок, державший в своих покрытых пигментными пятнами скрюченных руках половину судостроительных верфей Рорферона, имел его в задницу и обслюнявливал лицо и волосы. Впрочем, это были цветочки по сравнению с тем, что потом сделали с ним эти бодигарды на глазах завернувшегося в халат сморчка.
И совсем цветочками это было по сравнению с размахом произошедших потом на этих верфях внешних диверсий.
Но все это было в другом пространстве и другом времени. А сейчас была небольшая квартира, спальня и чужая кровать.
На которую Рис толкнул его уже вполне уверенно. Склонился, стянул подтяжки и начал расстегивать рубашку, одновременно выдирая из брюк футболку. Откуда только что взялось, мысленно усмехнулся Джек, но когда его собирались трахнуть, не прибегая к насилию, а вполне возможно, даже бережно и нежно, он сопротивляться не собирался.
Через пять минут он уже совершенно не был уверен в бережности и нежности. Что там говорят о больших мягких мужчинах? Ласковый мишка? Ага, сейчас.
Рис его раздел достаточно быстро, учитывая все слои одежды, в которые Джек имел привычку заворачиваться. Джек потянулся оказать такую же услуг Рису, но его руки оттолкнули, будто стряхнули что-то неприятное. И во всех движениях Риса сейчас чувствовалась какая-то взвинченная торопливость. И он смотрел куда угодно, только не в глаза Джеку.
И стоял у него по-прежнему.
Рис разделся сам, быстро и почти не трясущимися руками. Толкнул улегшегося на спину Джека в плечо, перекатывая на живот, потом вздернул за бедра, ставя в позу локти-колени.
Джеку захотелось ему врезать. Но любопытство, то извращенное любопытство, что заводило его в такие дебри, из которых не выбирался никто, кроме самого Джека, победило. А в данный момент, помимо самого секса, ему было интересно, подумает ли Рис о том, что в этом веке именовалось безопасным сексом. Поэтому он покорно оперся на локти, слегка выгнул спину и подождал.
И дождался тычущихся в задний проход обслюнявленных пальцев. Ну хоть что-то об анальном сексе Рис знает, мелькнула саркастическая мысль. А потом мысль исчезла, потому что Рис просто вставил ему, сначала головку, потом целиком.
И ни слова ни про смазку, ни про подготовку.
И Рис, тебе никто не говорил, что когда изменяешь любимой женщине с ее начальником, стоит пользоваться презервативом?
Разворошенная двуспальная кровать скрипела не хуже дивана, Рис засаживал ему с силой, и молчал, только дышал тяжело. Иногда он задевал Джеку простату, и Джек вздрагивал от удовольствия и мурлыкал в подушку.
Рис вбивался в него все сильнее и сильнее, и начал стонать и бормотать что-то неразборчивое. Еще несколько быстрых движений, и он кончил, навалившись Джеку на спину. Джек неловко повернулся, попытавшись просунуть под себя руку, и тут раздался какой-то странный задушенный полустон-полувсхлип.
Джек поднял горящее лицо от подушки.
И увидел стоявшую в дверном проеме Гвен. С белым от шока лицом и закушенными костяшками пальцев. Правой руки, механически отметил Джек. А потом над ним Рис прошептал хрипло:
- Гвен?
В ответ тишина. Которую через несколько секунд нарушил тонкий пронзительный вой.
Гвен стояла на полусогнутых ногах, опираясь спиной на дверной косяк, лицо ее было запрокинуто, она не отрывала от них взгляда и выла, периодически захлебываясь, когда ей не хватало воздуха. Из ее глаз текли слезы, моментально размазав тушь, и она пыталась что-то сказать и не могла, срываясь на скулеж. Локти она прижала к бокам и мелко переступала с ноги на ногу. И тряслась.
Рис явно попытался наконец встать с кровати, но тут наконец-то подействовал реткон, и Рис кулем свалился рядом с Джеком, у которого исчезли все намеки на возбуждение.
Ситуацию требовалось срочно разрешить. А на столике у дивана еще стояла бутылка пива с такой дозой реткона, которой хватит, чтобы стереть воспоминания Гвен об этих минутах навсегда.
Вместе с воспоминаниями о еще нескольких днях, но сейчас это не имело значения.
Джек поднялся и шагнул к Гвен. Так отшатнулась, но хотя бы скулить перестала. И молча смотрела на него таким взглядом, что от жалости разорвалось бы чужое сердце. Будто мир рухнул.
Джек, на глазах которого рухнуло уже множество миров, просто взял ее за плечо и потащил в гостиную. Гвен не сопротивлялась, все еще не отойдя от шока. Джек дотащил ее до дивана, резким толчком усадил, схватил бутылку, из которой так и не отпил Рис, протянул Гвен и сказал:
- Пей.
И тут Гвен будто очнулась. Джек едва успел отдернуть бутылку, которую Гвен едва у него не выбила. И едва успел ее поставить на столик, перед тем как блокировать удар по лицу. Кулаком.
Но что такое женщина против мужчины? И Джек перехватил обе ее руки, завел ей за голову и прижал к дивану. Правой ногой закинул Гвен на диван полностью, схватил бутылку и попытался влить пиво ей в рот.
Гвен сжимала зубы, отплевывалась и пыталась что-то прокричать. Джек не слушал. Реткон следовало вбить ей в глотку любым способом. Поэтому он коленом ударил ее в живот. Несильно, но хватило, чтобы она открыла рот. И он всунул горлышко бутылки ей за зубы. Наклонил, и жидкость полилась ей в горло.
Она кашляла, но глотала. Рефлекс, с которым Джек хорошо был знаком сам.
И через пар минут хрипа, метаний и попыток вырваться Гвен затихла. Заснула. Джек аккуратно поставил бутылку рядом с диваном и тяжело сел рядом.
Отдышаться хотя бы несколько минут.
Потом он встал, оделся, перенес Гвен на постель к Рису, раздел ее и уложил их под одно одеяло.
Когда оба проснутся, они ничего не будут помнить. Все как обычно. Они уже много лет просыпаются в одной постели.
Уходя, Джек прихватил с собой обе бутылки из-под пива и выбросил их в мусор.
И сделал заметку на будущее – глафен – пленка, что защищает губы от проникновения любой действующей субстанции блеска, - в сочетании с ретконом дает побочный эффект сексуального возбуждения объекта.
Могут возникнуть ситуации, когда такой побочный эффект придется очень кстати.
На душе все равно было не очень хорошо.
Хотя сделать это все равно надо было. И кто мог знать про подобный эффект?! В общем, в будущем надо быть осторожнее с комбинациями препаратов. А сегодняшние события запихать в глубокие слои памяти. Там уже столько всего скопилось, и еще одно нехорошее воспоминание ничего не изменит.
Конец
-
-
05.07.2008 в 13:33-
-
05.07.2008 в 15:29Спасибо огромное!